Объектный подход. (Дилогия) - Страница 131

131

Ну что ж, будем надеяться, что она еще появится. А пока поедим.

Я тоже взял газету с барной стойки и сел за столик у стены в большом зале. Выбрал быстро — суп из акульего плавника, филе пурпурного иглозуба, крабовый салатик (почти такой же, как давали в институтской столовке — по ингредиентам, не по качеству). И местное белое вино. Все относительно недорого.

Сделав выбор, негромко, но четко произнес в воздух:

— Заказ.

Хитрый магический интерфейс позволял таким образом позвать официанта. Понимал он и другие команды, типа «счет», или «официант», но не был избавлен и от глюков. Прям, как у нас. Дело в том, что некоторые посетители предпочитали чуть ли не кричать, и на их ор реагировало сразу несколько столиков. Получалось смешно — однажды я стал свидетелем такой сцены, когда официант метался между столиками, не зная точно, куда идти.

Лично я просто поставил бы временную блокировку. Во время произнесения команды ее мог принимать только один столик, а это всегда ближайший (если, конечно, не кричать в другом направлении). Это простейший вариант. А ведь можно еще организовать идентификацию по голосу и направлять заказ только на один столик…

Подошла официантка, одетая по такой же Мидосской моде пятисотлетней давности — нечто такое сарафанисто–кружевное с чепчиком. Не мой вкус.

Я продиктовал заказ, она убежала, а меня ждала газета. Уже взяв ее в руки, краем глаза я отследил открывающуюся сбоку дверь. В зале появилась та самая незнакомка — она просто ходила в дамскую комнату.

В зале царил разноцветный полумрак, и я снова не смог разглядеть ее лицо, но вот она села за столик почти в противоположном углу, зато лицом ко мне. Так даже лучше. Я всмотрелся…

Ёпрст!

Я поспешно схватил газету, разорвав ее чуть ли не пополам, и сделал вид, что читаю.

Кириэль!

Блин, блин, и еще раз твою мать!

Руки подозрительно вспотели и, кажется, задрожали.

С чего бы? Испугался, что она меня увидит и узнает? Или, наоборот, подсознательно мне этого захотелось? Интересно, а она тоже меня ищет или уже перестала?

Узнает или не узнает? За этот год я обзавелся длинными волосами, да стал несколько крепче физически. Кроме того, другая одежда изменяла мою внешность.

Но я–то ее узнал! Пусть и не сразу, но узнал, лишь только взглянув на лицо. Сейчас у нее волосы другого цвета, одежда, появились украшения. Черт возьми, она стала еще красивее!

Я медленно передвигался вместе со стулом вокруг столика, чтобы оказаться хотя бы боком к девушке. Не выпуская из рук газеты. Если бы кто–то наблюдал за мной со стороны, то очень бы удивился — ползет себе придурок вокруг стола, читая при этом газету…

Уф–ф, вроде не заметила. Теперь я сидел чуть ли не спиной к ее столику. Автоматически начал читать газету, а сам думал о другом.

Может, плюнуть на все — просто подойти и сказать «привет»? Как она отреагирует? Обрадуется? Что–то сомнительно, все–таки я сорвал ее задание, да и просто бросил их без предупреждения, а причины тут не при чем. «Что, страшно стало?» — это я сам себе, за неимением внутреннего голоса или некоторых говорящих частей тела. — «Страшно», — не отпираюсь. Глупо — перед самим собой. «А ведь ты ее вспоминаешь?» — «Конечно, и часто». «Так вставай и иди, придурок!»

Я не сдвинулся с места.

Она ушла.

А я остался и долго потом убеждал себя, что поступил правильно. Она принесет мне одни неприятности. Все доводы (убедительные!) я разложил по полочкам в строгом соответствии с логикой и даже испытал некоторое облегчение от этого.

Минут на пять.

Но, на самом деле — я просто испугался посмотреть ей в глаза. Испугался того, что после этого у меня уже не останется надежды.

На что?

Я обнаружил, что уже десятый раз читаю какой–то заголовок. Даже выучил его наизусть, не поняв ни капли смысла.

«Выставка магической литературы и артефактов в выставочном зале Академии магии».

«14 лайга сего года в выставочном зале при Академии магии проводится выставка магической литературы и артефактов. Будут представлены редкие и старинные магические книги, некоторые из которых написаны на изначальном языке, а также артефакты, относящихся к первому тысячелетию после Катаклизма»…

Так–так. Я оторвался от грустных мыслей и внимательно прочитал текст. Выставка заявлена на послезавтра и, кажется, стоит ее посетить.

Рекогносцировку на местности решил провести немедленно — в любом случае, мне ничего не грозило — при беглом осмотре не всякий маг сможет понять, что я тоже не обычный человек. Только глазками посмотрю, ушками послушаю, и все.

По дороге к Академии я поймал одного из пацанов младшего школьного возраста, околачивающихся на набережной, и отправил его в местный аналог магазина канцтоваров. Спустя пятнадцать минут я стал счастливым обладателем пачки простых карандашей, а мальчуган — нескольких медных монет.

Если я стал настолько популярным, что мне решили приготовить ловушку, то меня должны ждать со времени выхода газеты, а то и раньше. Они должны понимать, что мне не обязательно дожидаться официального открытия. Кто эти «они», и с какой стати они раскошелились на такую дорогую ловушку, я не знал. Соответственно, и не особо в «них» верил. Но береженого, как говориться, Моран бережет. Это здесь такой бог закона и справедливости. Ну, а меня, получается, должен беречь Уйдур — вроде как местный бог–злодей, хотя в чем его злодеяния, я так и не уловил. Правда, и не пытался.

Академия магии занимала целый квартал недалеко от центра, по правую сторону от Северного тракта. Принцип застройки напоминал питерский — корпуса располагались прямо вдоль тротуара, огораживая собой обширный внутренний двор с газонами, клумбами, спортивной площадкой и даже небольшим парком, где студенты очень любили проводить время в промежутках между занятиями — грызть гранит науки… вернее, им закусывать.

131